Русско-финский прецедент и Израиль

Яков Файтельсон

Русско-финский прецедент и Израиль

Немного истории

5 октября 1939 года Советское правительство предложило Финляндии заключить договор, который, под предлогом необходимости обеспечения безопасности Ленинграда, предусматривал:

- передать СССР часть финской территории на Карельском перешейке, отодвинув границу от Ленинграда на 70 км;

- сдать в аренду СССР полуостров Ханко и ряд островов в Финском заливе для военных баз;

- заключить между СССР и Финляндией договор о ненападении
- передать СССР в аренду территории на севере, примыкающие к Мурманску;

- компенсировать Финляндии потерянную территорию за счёт советской части Карелии.

Поскольку финское правительство не согласилось со всеми советскими требованиями, 13 ноября советско-финские переговоры были прерваны. 30 ноября 1939 г., в 8 часов утра по московскому времени, советские войска перешли границу и вторглись в Финляндию.

Вот как мотивировал Сталин эти действия советского правительства, выступая 17 апреля 1940 года на совещании командного состава по урокам опыта боевых действий против Финляндии:

"…. коль скоро переговоры мирные с Финляндией не привели к результатам, надо было объявить войну, чтобы при помощи военной силы организовать, утвердить и закрепить безопасность Ленинграда и, стало быть, безопасность нашей страны...
Было бы большой глупостью, политической близорукостью упустить момент и не попытаться поскорее, пока идет там война на Западе, поставить и решить вопрос о безопасности Ленинграда. Отсрочить это дело месяца на два означало бы отсрочить это дело лет на 20, потому что ведь всего не предусмотришь в политике…".

Война закончилась через 104 дня, 13 марта 1940 года. Советские войска сумели захватить часть финской территории и отодвинули границу на 150 км к северу от Ленинграда. По мирному договору между СССР и Финляндией 1940 года, общая площадь захваченных и присвоенных СССР финских территорий составило более 43 тыс. кв.км.
Полмиллиона финнов и карелов покинули свои дома на перешедших СССР землях и переселились на территорию независимой Финляндии.

Принцип "Территории за мир" по-израильски и результаты его осуществления

Современная Россия, выступающая с поучениями в адрес Израиля о недопустимости приобретения территорий с помощью силы, не собирается вернуть Финляндии оторванные от нее земли. Точно так же, как не собирается возвращать Японии Курильские острова, а Германии – Калининградскую область. Правда, кроме Японии, никто и не подымает, пока, официальных требований к пересмотру границ, навязанных побежденным с позиции превосходящей силы победившей России.

Цинизм таких двойных российских стандартов по отношению к Израилю заключается в том, что в отличие от России, Израиль действительно нуждается в надежных и обороноспособных границах, учитывая непрерывную угрозу своему существованию со стороны мусульманских соседей.

Израиль раз за разом побеждал своих врагов на поле брани. И раз за разом проигрывал на дипломатической арене, поскольку не умел воспользоваться существовавшими международными нормами и прецедентами. А ведь сила прецедентов заключается в том, что их нарушение по отношению к одному государству, становится, в свою очередь, новым прецедентом, для всех других подобных случаев и для других государств.

Принцип "территории за мир" существовал всегда, поскольку проигравшая в войне сторона была вынуждена передавать победившей стороне часть своей территории в обмен на мир. Пример Финляндии не единичен. Только в результате 2-ой мировой войны изменились границы почти всех стран Центральной и Восточной Европы. Эти изменения были достигнуты под давлением превосходящих вооруженных сил, хотя и были оформлены дипломатическими договорами.

В случае с Израилем возникло совершенно иное понимание принципа "территории за мир". Впервые в истории сторона, подвергнувшаяся агрессии, предлагает своим побежденным врагам, открыто угрожавшим ей уничтожением, территорию, необходимую для обеспечения своей безопасности, в обмен на подписание бумаг о мире. При этом не принимается во внимание, что эти страны продолжают анти-израильскую политику и пропаганду, воспитывают свои новые поколения в ненависти к евреям и к их государству. Их вооруженные силы открыто наращивают свою мощь для следующего раунда войны, когда будут уверены, что это будет им выгодно.

Вся история человечества показывает, что глубокие конфликты между нациями решаются только в результате полного разгрома одной из сторон и навязанного ей условий мирного договора победителями. Действительно, в конце войны проходят дипломатические переговоры и подписываются договора. Так было и в случае Советско-финского конфликта, так было и в результате Второй мировой войны, когда были подписаны договора с разбитой коалицией Германии и Японии.

Однако в Израиле видят только заключительную стадию – подписание дипломатического договора и искусственно оторвав ее от предыдущего этапа - военной победы, утверждают, что ни один конфликт не был решен силой.

Уроки Второй Ливанской войны – провальная стратегия

24 мая 2000 года израильские газеты восторженно сообщили о внезапном выводе израильских войск из Южного Ливана и указывали на успех этой операции, завершившейся потерей лишь одного солдата. И действительно, на тактическом уровне прекратились потери израильской армии, доходившие, в среднем, до 20 погибших ежегодно.

Альтернативой одностороннему бегству из Южного Ливана могло быть достижение договора о постепенном выводе израильских войск при условии включения сил Южно-ливанской армии в состав Вооруженных сил Ливана. Тогда они бы могли продолжить отвечать за безопасность израильско-ливанской границы в рамках выполнения резолюции ООН №1559. Такое решение могло бы привести, в конечном итоге, к заключению мирного договора между Ливаном и Израилем.

Однако, скоропалительное решение правительства Барака по выводу войск из Южного Ливана привело к беспрепятственному усилению и беспрецедентному вооружению террористической, исламской милиции Хизбаллы, и к ее превращению в авангард кадровых вооруженных сил Ирана.

Стратегический успех Израиля в войне 1982 года по очищению Ливана от мощной группировки ООП под руководством Арафата, оккупировавшей Южный Ливан и осуществлявшей оттуда атаки против Израиля, был провален полностью.

Тысячи ракет, обрушившиеся на Израиль, как следствие стратегической близорукости его политического руководства, создали ситуацию намного хуже, чем это было в предыдущем столкновении с палестинцами. Ливанское правительство оказалось совершенно беспомощным и открыто признало, что оно не контролирует положение и не в состоянии осуществить свой суверенитет на территории Южного Ливана, где безраздельно властвует Хизбаллах.

Казалось бы, что Вторая ливанская война закончила споры, продолжавшиеся с 2000 года, о результатах поспешной эвакуации Цахалом территории Южного Ливана. Однако израильское правительство не смогло понять причин провала своей политики по отношению к Ливану и поэтому не смогло сделать правильные выводы для их исправления.

Результатом Второй ливанской войны был договор, который в долговременной перспективе только усилил Хизбаллу, и создал еще большую стратегическую угрозу для Израиля. Сейчас уже не просто одна из ливанских милиций противостоит Израилю, а государство Ливан, начавшее гонку вооружения с помощью России, Сирии, Саудовской Аравии, Ирана и, как это ни звучит парадоксально, при активном участии США и Франции.

Таким образом широко разрекламированный израильским правительством договор как вершина своего дипломатического успеха на самом деле являлся лишь прикрытием очередного стратегического провала. Иранское влияние распространилось на территорию, включающую уже не только Сирию, но и Ливан, превратившийся в плацдарм для подготовки будущей войны против Израиля. Вместо буферной территории, каковой был долгое время Ливан, на которой действовали и дружественно настроенные по отношению к Израилю силы, на севере Израиля возникла новая нарастающая военная угроза.

Пример Хизбаллы воодушевил врагов Израиля. Если, даже после сокрушающих ударов Армии Обороны Израиля, нанесенных по врагу и обращающих его в бегство с поля боя, политическое руководство Еврейского государства готово, ради прекращения огня, идти на территориальные уступки, то можно стерпеть свое тактическое поражение, выигрывая и улучшая свои стратегические позиции.

Пример с Ливаном оказался прецедентом, верным и для ситуации в Полосе Газы. Он показал, что арабы делают правильные долговременные, стратегические выводы, но ошибаются в тактике. Израильское руководство же демонстрирует чудеса в тактике, но в области стратегии продолжает вновь и вновь наступать на те же самые грабли. Самое поразительное заключается в том, что эти грабли видны невооруженным взглядом и нужно проявить поистине мессианскую уверенность в правильности своей концепции, чтобы закрыть на них глаза.

Как выясняется, выводы Комиссии Агарната, расследовавшей результаты Войны Судного дня и указавшей на бездумную приверженность официальной "Концепции", как основную причину ошибок израильского руководства, приведших к тяжелым последствиям в первые дни войны, оказались похороненными в государственных архивах.

Демография, территория и безопасность

Основной причиной приведшей к такому усилению Хамаса, что это создало прямую угрозу жителям южных районов Израиля, послужило осуществление политики так называемого "Размежевания". Эта политика отражала позицию израильского правительства, обеспокоенного ростом доли арабского населения и желающего обеспечить стабильное большинство еврейского населения страны.

Уже с начала процесса возвращения евреев на свою историческую родину и за все годы существования Государства Израиль, основной заботой сионистского движения являлась и таковой остается по сей день – безопасность еврейского населения перед арабской угрозой, а не демографическая проблема.

Для создания государства требовалось территория, на которой можно было развивать и расширять еврейское поселенческое движение или, как это называлось в те времена, осуществление политики "завоевания земли и работы" под лозунгом "еще один дунам, еще один дом, еще одна коза". Проблемы демографии решались с помощью массовой репатриации-алии.

В данной статье мы не будем обсуждать уже доказанную фальсификацию развития демографического соотношения сил в Стране Израиля, якобы создающую угрозу превращения евреев в меньшинство в своей стране. В последнее время израильские демографы впервые начали говорить о том, что существующая тенденция указывает на возвращение процесса увеличения еврейского большинства.[1]

Подход прямо противоположный этому и основанный на ложной оценке тенденции демографических процессов в Стране Израиля, привел к мысли о необходимости так называемого "демографического размежевания".

На первый взгляд, казалось бы отказ от территории с арабским большинством одним ударом решает проблему сохранения еврейского большинства на оставшейся территории в стране.

Более глубокий анализ такого решения показывает, что тактический успех от "размежевания" на самом деле может привести к стратегической катастрофе. Такой подход создает прецедент, дающий логическое основание для последующего требования ухода Израиля со всех территорий, на которых арабское население составляет большинство.

Прежде всего, идет речь о большей части территории Северного округа страны, где арабское население составляет 74.5% от всего населения (см. территорию выделенную на карте). В административном районе Шфарам арабское население достигает 94%, а в районе Нацерет оно перевалило за 74%. Другой такой территорией является административный район Горы Александра (Ум-эль-Фахем), в области Хадеры, где арабское население составляет 95%.

Взгляд на современную карту Израиля в свете демографического распределения населения мгновенно напоминает карту раздела Палестины по решению ООН от ноября 1947 года.

Таким образом, основывая свою готовность на территориальные уступки на демографическом принципе, Израиль фактически признает правоту соответствующих требований палестинцев, касающихся, по крайней мере, тех районов Галилеи, в которых проживает арабское большинство. Это приводит к немедленной угрозе самому существованию Израиля.

Поэтому, Израиль должен, вернувшись к сознанию реального положения вещей, прежде всего, позаботиться о наиболее оптимальных границах безопасности и лишь затем принимать во внимание демографический фактор.

Не случайно, Цахал возражал против ухода из так называемого Филадельфийского коридора между границей с Египтом и территорией, заселенной палестинцами, и требовал его расширения и укрепления. Как и ожидалось, сотни туннелей, прорытых террористами под Филадельфийским коридором в результате этого ухода, создали идеальные условия для контрабанды тяжелых видов вооружения и облегчили формирование кадровых вооруженных сил Хамаса.

Не случайно даже такие представители левого крыла израильской политики, как Бейлин и Мицна возражали против ухода из северной части Полосы Газы. Даже им была ясна создающаяся угроза стратегическим объектам вблизи Ашкелона, которая незамедлительно подтвердилась сразу после ухода израильских войск из этого района.

Около миллиона израильтян очень скоро обнаружили, что ликвидированные в Полосе Газы еврейские поселения и опиравшиеся на них подразделения Цахала служили щитом, прикрывавшим их дома в течение многих лет.

Парадоксальной и сюрреалистической можно назвать ситуацию, когда солдаты Цахала, жители эвакуированных 3 года тому назад еврейских поселений, вернулись с боем к развалинам своих домов, защищая от атак Хамаса жителей прилегающих киббуцов, еще недавно так радовавшихся насильственному выселению семей этих солдат.

После ликвидации израильских поселений в северной Самарии такое же опасное положение вещей создалось в районе Афулы. Правда, ракеты Хизбаллаха неожиданно ударили по Афуле с севера, однако совершенно ясно, и уже не теоретически, а по опыту Сдерот, Ашкелона, Ашдода и Беершевы, что вывод израильских войск из северной Самарии, ставит жителей Афулы, Мигдал хаЭмека, Йокнеама, Зихрон Якова и Хадеры в такое же невыносимое положение со стороны юга.

Уроки русско-финского прецедента в свете арабо-израильского конфликта

Рассмотрим, какова должна была быть политика Израиля, исходя из описанного выше русско-финского прецедента.
Жесткий опыт показал , что идеи о территориальных уступках для умиротворения палестинцев и ливанцев и обеспечения безопасности Израиля полностью провалились. Поэтому, в соответствии с русско-финским прецедентом решения вопроса безопасности, получившему признание в международной практике, Израиль должен был отодвинуть свою границу внутрь Ливана и Палестинской автономии всюду, где этого требуют стратегические интересы страны. Прежде всего это следовало сделать там, где плотность арабского населения незначительна или оно вообще отсутствует.

Ликвидированные еврейские поселения на севере (Алей Синай, Дугит и Нисанит) и на юге Полосы Газы (Кфар Даром, Мораг), а также на севере Самарии (Ганим, Кадим) как раз были расположены в местах, где между ними и линией перемирия 1949 года не было никакого арабского населения. Сегодня именно из развалин еврейских поселений в Газе обстреливаются еврейские города и села на юге страны.

Конечно, современные ракеты и артиллерия могут достигнуть любой точки в центре Израиля поверх территории еврейских поселений. Однако это не означает что, надо облегчить задачу врага еще больше, приблизив границу настолько, что это позволит ему использовать против нас любые, даже устаревшие, примитивные и более легкие виды оружия.

Военные специалисты на основании опыта войны во Вьетнаме и в Ираке, да и из примеров израильского опыта, заявляют, что глубина территории не только не потеряла свою стратегическую ценность в современной войне, а даже увеличила ее. Войны по-прежнему выигрываются там, куда, по словам Наполеона, ступает сапог солдата и где действует его личное оружие. Все остальные виды оружия лишь способствуют победе, но не обеспечивают и не закрепляют ее.

Чем больше расстояние, которое требуется преодолеть для нанесения ракетного удара, тем более крупные ракеты и более крупные средства для их перемещения потребуются, что позволяет их своевременное обнаружение и уничтожение.

Так, например, перенос израильско-ливанской границы на 40 километров на линию реки Литани, сняло бы немедленную угрозу с большей части территории Галилеи и вывело бы ее из радиуса действия "Катюш" и «Градов», которые в основном и били по ней во Вторую ливанскую войну.

Еще более положительный результат мог бы быть достигнут, если бы еврейские поселения были бы сохранены или возвращены на свои места в Полосе Газы. Это автоматически сняло бы угрозу минометного и пулеметного обстрела киббуцов, оказавшихся сейчас на прямом прицеле у террористов, затруднило бы эффективность массового применения примитивных ракет собственного производства Хамаса против Сдерот.

Возвращение под контроль Цахала и расширение Филадельфийского коридора до 5 километров с переселением населения Рафиях, к примеру, на место разрушенного Нецарим, прекратило бы окончательно любую контрабанду из Синая. Этот расширенный коридор соединил бы восстановленный Гуш Катиф с основной территорией Израиля и тем самым создался бы мощный заслон, делающий невозможным перевооружение и усиление террористических группировок в Газе. Иран и Аль-Каида окончательно потеряли бы всякую возможность угрожать Израилю с юга.

Принятие государственных решений не на профессиональной основе, а под влиянием чувств, навеянных страхом перед национальным меньшинством, приводит только к усилению давления с требованиями о последующих территориальных и политических уступок.

Такое положение вещей только подтверждает диагноз, что в Израиле есть еврейское большинство, руководство которого имеет ментальность меньшинства, и арабское меньшинство, обладающее ментальностью большинства.

Более того, осуществление территориальных и политических уступок, в особенности после очередной тактической победы Цахала над врагом, еще больше подрывает мораль еврейского населения, что в свою очередь начинает влиять на демографический баланс.

Причина тому ясна: чем меньше Израиль соответствует своей задаче – обеспечению безопасности еврейского народа и его будущего, тем меньше евреев захочет осуществить алию, и тем больше израильтян, эмигрирующих из разочаровавшего их государства.
Надо надеяться, что провидение и наглая самоуверенность врагов Израиля приведут в чувство национального самосохранения большую и решающую часть народа Израиля, и что принятие решений будет основываться не на виртуальной реальности интеллектуальных иллюзий, пустых обещаний и самообмана, а на трезвой оценке реальной ситуации и исторического опыта.

Парадокс, открытый 2 тысячи лет тому назад римлянами, "Si vis pacem, para bellum" - "Хочешь мира – готовься к войне", действителен и в наши дни.

[1] Подробнее на эту тему см. Яков Файтельсон, «Демографические тенденции в Стране Израиля (1800-2007)» издание Института Стратегии Сионизма на иврите (опубликовано на английском языке на сайте ИСЗ http://www.izs.org.il/default.asp?father_id=114&catid=118), а также др. Узи Равхон и Гилад Малах, «Демографические тенденции в Израиле», издание Центра МЕЦИЛА.